Более десяти лет назад в России запретили казино. С тех пор в Петербурге, который некогда считался игорной столицей России, стали разрастаться целые сети подпольных игорных заведений. И хотя предложения создать в городе полноценную игорную зону – открытую и прозрачную, – звучали не раз, ходу этой идее так и не дали.
О том, что сегодня мешает перевести петербургские казино в легальную плоскость, и какие проблемы в целом есть у индустрии, мы поговорили с одним из родоначальников игорного бизнеса в СССР и России Дмитрием Слободкиным.
– Почему сегодня нам часто приходится слышать о подпольных казино? Кажется, что их закрывают чуть ли не каждую неделю.
Подпольный игорный бизнес появился в России после принятия в 2006 году закона «Об организации и проведении азартных игр». Он предусматривал ограничение всей большой игорной индустрии до четырех игорных зон.
До этого подпольного игорного бизнеса в стране и в помине не было, все было открыто, легально и заниматься подпольщиной было невыгодно и опасно, ведь можно было потерять существенные вложения, необходимые для открытия казино или зала игровых автоматов.
Сейчас же подпольные игорные заведения есть во многих регионах, и уж в первую очередь в Москве и Санкт-Петербурге. Государство с этим борется, но борьба с подпольем всегда очень сложная и затратная.
Поступления в бюджет от игорных зон составляют порядка 1,2 миллиарда рублей в год. А сколько денег тратится на борьбу с подпольем? Средства на эту борьбу существенно уменьшают доходы бюджета от игорного бизнеса.
– Сегодня в России действуют четыре игорные зоны, но эксперты сомневаются в их рентабельности. Не лучше было бы открыть такие кластеры поближе к столицам, где и туристический трафик гораздо больше?
Когда начиналась вся эта история, у многих были необоснованно завышенные ожидания насчет будущих результатов игорных зон. Регионы, в которых предполагалось открыть эти зоны, направили в правительство расчеты, в которых указывались к установке 10 тысяч игровых автоматов, сотни игровых столов и соответственно миллиардные дохода бюджета.
Я готовил предложения для Союза промышленников и предпринимателей, которые были направлены в правительство РФ. В них четко давались обоснования невозможности получения серьезных результатов работы игорных зон – в особенности в сравнении с уже имевшимися результатами. Также вносились предложения о создании игорных зон вблизи городов-миллионников. Это значительно сократило бы потери доходов бюджета и позволило бы избежать обвального сокращения рабочих мест.
Поэтому я полагаю, что создание игорной зоны в Петербурге было бы логичным. Те игорные зоны, которые мы имеем сейчас, были созданы в медвежьих углах. И сегодня они, в общем-то, малоуспешны.
Сейчас игорная деятельность как бы пытается идти рука об руку с туризмом. И это неплохо, но это разные отрасли и принципы работы. Конечно, можно организовывать джанкет-туры в игорные зоны, но по разным причинам у нас эта сфера развита слабо.
Специальный туризм в игорные зоны, на мой взгляд, дело малоперспективное. Да и зачем нашим гражданам из Петербурга или другого региона ехать во Владивосток или на Алтай в казино? Сегодня это слишком дорого.
Когда все эти зоны появлялись, у всех были грандиозные планы по созданию новых Лас-Вегасов. Но, как мы видим, существенных доходов бюджету они не приносят.
Если создавать игорную зону в Петербурге или другом городе, необходимо изменить подходы к организации. Дело в том, что регионы стремились получить якорных инвесторов, поскольку игорные зоны спросом у бизнеса не пользовались. То есть, якорный инвестор получал разрешение на создание игорного заведения и должен был развивать свой проект, создавая другие игорные заведения. С точки зрения бизнеса это невыгодно. Если вложения в первое заведение еще не окупились, зачем открывать следующее и создавать ненужную конкуренцию между ними? В итоге игорные зоны плохо развиваются, да и их расположение сегодня не слишком удачное для существенного притока игроков.
– Что дает регионам создание игорных зон?
Любая юрисдикция разрешает на своей территории игорную деятельность с целью увеличения налоговых поступлений и создания рабочих мест. Налог на игорный бизнес в РФ является региональным. А, как известно, бюджеты многих субъектов сегодня дефицитные. Чтобы финансировать регионы, требуются федеральные трансферты.
Деньги с налогов от игорных заведений регионы сами могли бы направлять на увеличение бюджетов здравоохранения, образования, помощь семьям с детьми и многое другое.
В 2005 году доходы в региональные бюджеты от налога на игорный бизнес составили более 32 миллиардов рублей. До сих пор это самые высокие показатели. Тогда в отрасли работало более 600 тысяч человек. Этих результатов удалось достичь за 17 лет.
И вот прошло еще 18 лет, и аналогичные доходы составили 1,2 миллиарда рублей, а рабочих мест создано порядка 3-4 тысяч. За это время потери региональных и федерального бюджетов составили порядка 1 триллиона рублей.
– Доходы в бюджет от казино после запретов ощутимо сократилась. А что мешает их увеличить?
Прибыль самих казино осталась на том же уровне, если не увеличилась на фоне отсутствия конкуренции в игорных зонах. А вот доходы государства почти незаметны.
Государство, приняв законы по азартным играм, уверилось, что все отрегулировано. Но в этих законах есть и недостатки, не позволяющие ему получать более ощутимую пользу от азартных игр.
Например, монопольные государственные лотереи, оператором которых является частная компания, дают в бюджет 5 % от суммы проданных билетов. В 2022 году это было 2,9 миллиарда рублей. Это беспрецедентная благотворительность государства частной структуре. В других странах выплаты государству составляют от 25-37 %.
Предприниматели научили государство взимать фиксированный налог с единицы игорного оборудования. В итоге доходы от игорной деятельности увеличились более чем в 5000 раз за пять лет.
После этого бизнес предполагал подготовить систему для взимания налога с оборота игорной деятельности, как это сделано в ряде других стран. Такой налог направляется на социально значимые для регионов проекты — строительство школ, больниц и другой инфраструктуры. Игорная деятельность должна показывать гражданам, что азартные игры возвращают обществу часть заработанных средств.
Сейчас выручка игорных заведений из-за отсутствия инструментов практически не контролируется. Такой оборотный налог в разумном размере обеспечил бы дополнительные поступления в бюджет. Нужно расширять присутствие игорной деятельности и в других регионах, что принесет увеличение доходов.
В государственной лотерее сейчас побиты все отрицательные рекорды: у нас самый низкий процент доходов государства от государственной монополии на лотерею, отданной частной компании. Первое и второе место по самой низкой вероятности получения максимального выигрыша.
– Когда казино запрещали, одним из главных аргументов было возникновение игровой зависимости у населения. Как решить эту проблему и защитить людей?
Когда начиналась эта кампания, то основной упор действительно делался на защиту граждан от патологического влечения к азартным играм. Приводилась ужасающая статистика о сотнях тысяч заболевших. Но вообще-то она ничем не была подтверждена.
В то время, впрочем, как и сейчас, официальной статистики учета заболевших не было. Да и психиатры до сих пор не пришли к единому мнению, что это — поведенческое расстройство или заболевание?
Серьезных научных исследований по этому вопросу в нашей стране не проводится, есть другие важные задачи. А такие исследования могли бы быть, если бы игорная деятельность развивалась, и со всех азартных игр взимались бы разумные налоги. К тому же, бизнесмены, занимающиеся азартными играми, очень послушные. Так что условие финансирования научной деятельности, например, можно было бы включить в лицензионные условия.
– Что сегодня мешает создать в Петербурге игорную зону?
Самое главное – согласовать ее с президентом. А остальное – дело техники. Потом понадобится получить постановление правительства РФ на создание игорной зоны, выделить участок земли, провести конкурс, на основании конкурса выбрать инвестора. Все этапы предусмотрены действующим законодательством.
Полагаю, что Петербург – это привлекательный регион для подобных инвестиций. Конечно, все не так просто, как это выглядит на бумаге. Это большая работа, как со стороны региона, так и со стороны инвесторов. Но это выгодно.
– Как сегодня должна трансформироваться сфера, чтобы в плюсе были и государство, и предприниматели?
Во-первых, должна быть, как говорится, политическая воля трансформировать.
А процесс трансформации абсолютно понятен. Нужно совершенствовать нормативно-правовую базу с учетом международного опыта, создать специализированный орган по надзору и контролю за азартными играми. Также нужно заняться подготовкой специалистов для государственных служб и создать условия для инвестиций.
В 1988 году, когда начала зарождаться игорная деятельность, Совет министров СССР направил группу сотрудников по разным странам. Мне была поручена организация поездок по городам и весям, как руководителю делегации. То есть, для начала нужно поучиться, ознакомиться с международным опытом, выбрать самое лучшее и адаптировать к нашим условиям. Такой подход мне кажется абсолютно правильным.
Все это не потеряло актуальность и сегодня. Надо концептуально сформулировать задачи игорной деятельности и проведения азартных игр в стране, изучить проблемы и сам процесс проведения азартных игр. Тогда можно прогнозировать результаты.
В этой работе есть серьезная дилемма. Как отметил один из руководителей международной ассоциации азартных игр, «игорная деятельность требует огромной свободы, но одновременно — жесткого государственного контроля».
Смысл в том, что надо защищать игорную деятельность от недобросовестной конкуренции, подпольного игорного бизнеса, от шулеров, при этом защищая и граждан от игорной деятельности. Иными словами, государственные службы должны взять в руки текущий и долговременный контроль за этой сферой во всей его полноте. Кто знает куда плыть, обязательно доплывет.